Татьяна Ивановна раздала третьему «А» классу открытки и скрылась в дверях речного колледжа.
— Мне с собой бутерброд дали. Хочешь? — предложил Артём.
— Давай.
Артём плюхнулся на густую траву за памятником, Настя собрала свои длинные светлые волосы в пучок на затылке, поправила юбку и осторожно присела рядом. Оба прислонились спинами к высокому кирпичному постаменту. Артём достал из рюкзака квадратный бутерброд, разломил на две неровные части и большую отдал Насте.
— Только запить нечем, — он плотнее прижался к кирпичам, и один из них зашатался.
— Отодвинься! — Настя поправила расшатавшийся кирпич, а потом легко потянула его на себя. — Ого! Тут тайник какой-то!
Артём хотел засунуть руку в образовавшуюся нишу, но Настя его остановила:
— А вдруг там что-то опасное? Или зверь!
— А может, там сокровища! — Артём включил фонарик на телефоне, посветил между кирпичей, уверенно просунул руку и вытащил свёрнутый в четыре раза серый лист бумаги. — Больше всего это похоже на карту, которая ведёт к сокровищам.
— Ну да, конечно, — недоверчиво улыбнулась Настя. — Пираты зарыли клад в Затоне? Очень смешно. Ты просто засыпаешь и замечтался.
— Я давно проснулся. Бутерброд меня взбодрил! И если есть речники, то почему ты думаешь, что не бывает речных пиратов? Представь: старинные сокровища, сундуки с монетами, побрякушки всякие ценные… — он развернул лист, и на нём действительно оказалась нарисована карта. — Только я не понимаю, что тут где.
Настя присмотрелась к рисунку и заводила по нему пальцем:
— Что тут понимать? Всё просто! Вот наш Затон, вот, смотри, крестом отмечено… Кажется, бухта рядом с Портовой улицей!
— Это где кладбище кораблей? — Артём уткнулся в карту и изо всех сил старался сосредоточиться. Совсем недавно на «окружайке» был урок по всяким планам и картам, но он тогда мало что понял и итоговую контрольную списал у Насти.
— Вообще-то туда ходить нельзя, но мы же не будем лазить на корабли. Крестик где-то на берегу! Пойдём! Давай быстро сходим! Это недалеко, минут двадцать идти! Вдруг там правда что-то интересное! — Настя давно доела свою половинку бутерброда, вскочила на ноги и в нетерпении приподнималась на цыпочки.
— Ладно, сегодня пятница, с домашкой успеется, а мама поздно придёт.
Артём послушно шёл за Настей вдоль маршрута 16-го автобуса, вскоре показалась Портовая улица, и Настя уверенно свернула по ней вправо. Ребята немного заблудились среди домов, но вскоре оказались на берегу. Из-за деревьев виднелись ржавые громадины кораблей. Настя сверилась с картой и начала осторожно спускаться по узкой железной лестнице. Артём держался следом.
Внизу девочка оглянулась и ткнула пальцем в карту:
— Это здесь. Только я не вижу ничего, кроме этой бетонной штуковины.
— Давай сядем, — запыхавшийся Артём плюхнулся на бетонный блок, Настя села рядом. — Может, мы пришли не туда?
— Да нет, всё верно.
Артём стянул ботинки и опустил ноги в воду. Прохладная река приятно щекотала пятки.
Вдруг вода слегка зашевелилась, и что-то гладкое проскользило по ноге. Артём резко выдернул ногу и вцепился в Настину руку:
— Змея!
— Ну какая змея?! Они тут не водятся! — Настя с любопытством и без всякого страха всмотрелась в воду.
Сверкающее серебристое существо вынырнуло из реки. Это была крупная рыба с длинными усами, в… настоящей белой фуражке на голове и перчатках на плавниках.
— Ну наконец-то! — громко сказала рыба. — Не прошло и ста лет. Неужели кто-то нашёл карту?! В следующий раз буду прятать в ещё более очевидном месте!
Артём потёр глаза, пытаясь проснуться.
— Э-э… говорящая рыба? Это как? Это кто? — прошептала Настя.
— Кто я? — рыба картинно выпрямилась, как будто отдавала честь. — Капитан Осётр Затонский! Очень приятно познакомиться. Я командую всем, что здесь плавает.
— Капитан Осётр? — переспросил Артём.
— Именно так, юнга! — рыба сдвинула фуражку набок. — А теперь выкладывайте, зачем вы тут болтаетесь, словно сети без грузил? Нашли карту?
— Нашли. Думали, тут клад, — удивлённая Настя показала капитану листок.
— Ага, клад! — громко расхохотался Осётр. — Вам бы, наверное, хотелось сундук с золотом, но, как говорится, что есть, то есть.
— А что есть? — Настино изумление сменилось любопытством, хотя она всё ещё не верила, что они действительно встретили говорящую рыбу, и незаметно ущипнула себя за руку, чтобы проверить, что не спит.
Зато Артём, кажется, не очень-то и удивился.
— Терпение, юнги, терпение! — Осётр поднял плавник. — Как говорил мой прадед, «В каждую сеть ловится только то, что предназначено ей течением».
— И что это значит?
— Значит, сидите и ждите, когда я принесу вам клад, — важно заявил Осётр. — Только чтоб ни шагу к ржавым железякам! Не хватало ещё, чтоб вы там застряли, как якорь в илистом дне.
— Мы сами могли бы… — начала Настя, но Осётр грозно поднял ус:
— Не спорить с капитаном! Как надо отвечать?
— Да, капитан! — хором сказали дети.
— Вот то-то же, — довольно усмехнулся Осётр. — А теперь ждите, как настоящие моряки: с верой в лучшее!
Он нырнул в воду и через минуту вернулся, подталкивая мощным хвостом бутылку, облепленную ракушками.
— Вот, держите, — сказал он. — Внутри послание. Оно лучше любого сундука.
Настя схватила бутылку, но пробка не поддавалась.
— Не слышал, чтобы у нас тут водился осётр, — Артём с сомнением посмотрел на капитана, забрал у Насти бутылку и начал вытаскивать пробку.
— А вот, вожусь! Просто очень тихо. Не надо прогуливать уроки по окружающему миру, — усмехнулся Осётр. — Не то чтобы нас тут пруд пруди… Мало нас. Но есть. Да вы не бойтесь, я не кусаюсь!
Артём отковырял наконец пробку, Настя тут же запустила тонкий палец в бутылку и вытащила скрученный в трубочку лист бумаги — такой старой, что оба сразу испугались, что бумажка рассыплется прямо в руках.
Артём аккуратно развернул лист, и Настя прочитала: «Каждая карта ведёт к кладу, каждая река ведёт к великому морю, а каждая мечта — к великому делу. Ты, нашедший это послание, станешь великим речником и прославишь свой город».
— Вот это да! А кто из нас? Я или Настя?
— Вы же оба нашли клад!
— И это всё? — Настя недовольно нахмурилась. — Это и есть клад?
— Ну да, — важно кивнул Осётр. — Как говорил мой дядюшка, «Не всякая жемчужина блестит, но каждая чего-то стоит!»
Артём задумался и улыбнулся капитану:
— А что, а я правда хотел бы попробовать… Управлять кораблём.
— Умница! — похвалил Осётр. — Что-то ты понимаешь. Самое важное в кладах — это не сокровища, а истории, которые они рассказывают.
— И какая же тут история? — Настя не представляла, как она, маленькая девочка, сможет управлять кораблём, и была здорово разочарована кладом с таким посланием. «Вот если бы тот, кто писал записку и прятал её в бутылку, пожелал нашедшему стать первой красавицей или хотя бы учиться на одни пятёрки без всяких усилий», — думала она.
Капитан Осётр высунулся из воды по самые плавники, приосанился и заговорил:
— Какая ты нелюбопытная! Как минимум вы встретили говорящую рыбу! Чем вам не клад? А история есть, и я вам её сейчас расскажу. И ваши уши от удивления завяжутся в боцманский узел! Если, конечно, вы меня как следует попросите…
— Капитан, расскажите! — Артём выразительно посмотрел в глаза Насте, и она поддержала:
— Капитан, пожа-а-а-алуйста!
— Ладно, слушайте. Давным-давно в этих местах кипела речная жизнь. Стоял судоремонтно-судостроительный завод, корабли делали, крепкие и быстрые. Большие суда зимовали в затоне, а речники, капитаны, матросы, шкиперы жили здесь неподалёку. Когда началась война, все они ушли на фронт. И почти никто из них, ребятки, не вернулся.
— Они были героями? — переспросил Артём.
— Ещё какими! — кивнул Осётр. — В их честь поставили памятник. Такой, знаете, как маяк для памяти. Есть одна легенда. Говорят, среди речников, ушедших на войну, было три брата. Только один из них пережил войну и стал мастером-литейщиком. В память о погибших братьях он отлил два солдатских лица из обшивки старого корабля, на котором они когда-то ходили по Оби. Люди увидели его работу и решили поставить затонским солдатам памятник. Простой, но выразительный. На самый верх водрузили отлитые из металла лица двух братьев, а внизу закрепили плиты с именами всех погибших речников.
— Это же тот, возле которого мы карту нашли? — спросил Артём.
— Не совсем, — вздохнул Осётр. — Тот стоял у завода, а когда завод закрыли, памятник тоже убрали. Казалось, про него забыли. Но, как говорится, «Хороший капитан помнит каждую волну, а хорошие люди — каждую добрую историю».
Настя и Артём переглянулись.
— А кто же его спас?
— Живёт в Затоне один человек, Василий Тюжин. Он разобрал памятник на части, как старый пазл, и оставил для сохранности у себя в гараже.
— А что случилось потом? — спросила Настя.
— Потом, — ответил Осётр, — когда пришло время, всё собрали заново. Конечно, не хватало каких-то фрагментов, поэтому и памятник получился совсем другим. И поставили его в новом месте — у речного колледжа, куда вас водили на экскурсию. Он напоминает о тех речниках.
— А почему нам на экскурсии этого не рассказывали? — удивилась Настя.
— Наверняка рассказывали, просто вы не слушали. Как говорится, «Настоящее сокровище — это то, что ты сумеешь сохранить», а вы из этой экскурсии ничего толком не сохранили.
Артём крепко прижал к груди бутылку с письмом.
— Мы вернёмся к памятнику, — сказал он. — Рассмотрим его получше и будем рассказывать про него другим.
— Вот это дело! — улыбнулся Осётр.
Настя спросила:
— А мы ещё встретимся с вами, капитан?
— Обязательно! — торжественно ответил Осётр. — Я редкая рыба, меня нельзя поймать, да и законом это, кстати, запрещено. Но к хорошим людям я приплываю сам. И знаете что? Вы мне понравились, хоть вы и не сразу оценили клад. Так что приходите ещё.
— Да, капитан! — улыбнулся Артём.
Осётр в последний раз махнул плавником, исчезая в волнах, а два ученика третьего «А» класса помахали ему вслед, долго стояли на берегу, вглядываясь в ржавые корабли, и им казалось, что вот-вот на одной из палуб появится капитан и скомандует: «Отдать швартовы!».